Известный морской и природный фотограф Майкл Кан (Michael Kahn) увлёкся парусным спортом и фотографией в годы своего становления, когда учился ходить под парусом и понемногу экспериментировал с фотографией.
Кан окончательно объединил две свои страсти в 1995 году во время отпуска на озере в горах Адирондак, где он впервые встретил интересную лодку, которую ему сразу захотелось сфотографировать, и в той же поездке он начал делать многократные экспозиции столетних лодок, мчащихся по озеру.
Объектами фотографии Кана являются не только большие корабли ручной работы и престижные яхты, но и самые маленькие, но изящные суда, а также атмосферная красота природы, которая всегда восхищала автора. Кан по сей день, как и прежде использует среднеформатную камеру 1950-х годов и тщательно печатает свои изображения вручную, используя процесс, разработанный им в течение многих лет исследований и работы в фотолабораториях. Его тёплые, тонированные сепией изображения демонстрируют его опыт как полиграфиста, так и фотографа.
Майкл Кан выставлялся на международном уровне во многих известных художественных галереях. Крупные корпорации, такие как McGraw Hill, MBNA BANK, Pottery Barn и Ralph Lauren (Лондон), хранят работы Кана, а MGM и Warner Brothers также используют его отпечатки в декорациях к фильмам. Изображения Кана были представлены в известных журналах и газетах, таких как National Geographic, Architectural Digest, The New York Times и Wall Street Journal. В настоящее время он живёт в Юнионвилле, штат Пенсильвания, и продолжает создавать безмятежные и атмосферные фотографии.
Что привело вас в фотографию и что вас в ней удерживает?
Моя мама подарила мне 35-мм плёночный фотоаппарат, когда мне было 13 лет. В школе я познакомился с черно-белой фотографией и традиционной фотолабораторией. Сразу после окончания школы я пошёл работать в коммерческую студию. Я занимался рекламой и портретной съёмкой, а затем начал выполнять внештатные задания для журналов о стиле жизни.
В 1988 году я начал двухлетний проект по созданию книги о реке Брэндивайн. По ходу дела я учился черно-белой фотографии. Оглядываясь назад, я понимаю, как мало я знал до этого момента. После выхода книги я начал работать внештатным фотографом. И я отправился на поиски: в 1994 году я поехал в Нью-Мексико и задался целью сфотографировать этот пейзаж.
Помню, что воздух был чище, чем я когда-либо видел. Земля была чужой и угрожающей. Я забирался на вершины хребтов, с которых открывался вид на пустыню, и часами сидел на них, наблюдая за грозами, проносящимися по великой земле. Из огромных нимбовидных облаков лились потоки пурпурного дождя, а нити золотого света освещали небольшие участки огромного ландшафта.
В 1995 году я отправился в Пойнт-Лобос, штат Калифорния. Три дня я спал на земле рядом с заповедником и проводил все светлое время суток, карабкаясь и ползая, легко ступая по диким цветам, чтобы установить штатив и запечатлеть это невероятное место. Позже в том же году меня пригласили на озеро в горах Адирондак, штат Нью-Йорк. Вечером на воду опускался туман.
К тому времени, когда я выходил на своей деревянной лодке ручной работы, туман постепенно рассеивался. Однажды, в тумане наступающего утра, я наткнулся на лодку, настолько необычную и красивую по дизайну, что я почувствовал, что просто обязан сфотографировать её. Спустя несколько часов безмятежность утреннего снимка была уже давно забыта, но образ остался.
Я вернулся домой и не знал, что делать с портфолио. Я провёл небольшое исследование и узнал старый рецепт тонирования сепией фотографий, которые я сделал в тот день. Это было началом моей карьеры морского фотографа. Одним словом, меня привлекает чувство непосредственности в фотографии и возможность запечатлеть очень маленький момент времени и создать произведение искусства.
Откуда берет начало ваше увлечение кораблями и морскими пейзажами?
Я люблю океан. В детстве я проводил летние каникулы у моря, и с тех пор меня привлекают океан и корабли. В море есть такая двойственность. В один день оно спокойное, красочное и манящее. На следующий день оно тёмное, серое и штормовое. Я нахожу, что все эти настроения и перемены очень стимулируют, и в то же время открытость и виды расслабляют.
С тех пор как я себя помню, я был влюблён в море. Я плавал, ходил под парусом, рыбачил, собирал ракушки и акульи зубы, выброшенные на песок. Я прятался в дюнах и любовался сокровищами, которые вода и ветер то открывали, то снова закрывали. Именно эта постоянная эволюция, это вечное изменение влечёт меня к воде снова и снова. Гераклит сказал: «Никогда нельзя дважды войти в одну и ту же реку». Это верно и для берега: он всегда находится в состоянии потока. В этой энергии я понимаю, что являюсь одним целым с океаном: спокоен, когда он спокоен, и бодр, когда он находится в бодром состоянии.
Парусное судно сделано из дерева, чтобы плавать по воде, с парусами из холста, чтобы ловить ветер, канатами из пеньки и лонжеронами из ели, набитыми камнями, железом или свинцом, с креплениями, выкованными из бронзы. Они созданы природой, чтобы работать с природой. Парусное судно — это ответ человека морю. Стремясь к путешествиям и перевозкам, к расширению своих возможностей, человек нуждался в судне, которое могло бы доставить его через океан к новым землям, чтобы выяснить, плоский ли мир.
Сначала лодки были примитивными, но со временем их конструкция изменилась и стала хорошо сочетаться с природой. Их конструкции становились все более совершенными, чтобы противостоять постоянно движущемуся океану и используя силу ветра, быстро и эффективно преодолевать огромные расстояния. Сама природа этой задачи неизбежно привела к созданию одних из самых красивых и художественных конструкций, когда-либо созданных человеком. Роберт Н. Роуз писал: «Корабли — это самые близкие к мечте вещи, которые когда-либо создавались руками».
Эти корабли не только прекрасны на вид, на их борту просто приятно находиться. Идёт ли судно по зеркальной воде при попутном ветре или несётся над большими волнами пассатов в сапфирово-синей, бездонной воде, парусный спорт будоражит мою душу, и я никогда не устану от его очарования.
Хотелось ли вам когда-нибудь запечатлеть красоту моря чем-то ещё, кроме фотографии?
Да, когда я научусь рисовать, я бы запечатлел море в смелых мазках маслом или акрилом. Очень абстрактно. Полная противоположность моему реализму в фотографии!
Откуда у вас природные способности к фотографии?
Сорок лет упорного труда. После окончания средней школы в 1978 году я пошёл работать в портретную фотостудию. Мы использовали простейшие механические камеры Hasselblads: массивные, прочные, швейцарские камеры с превосходными немецкими объективами. Они не имели электрических компонентов и использовали квадратный формат плёнки 6×6 см. Иногда мы использовали камеры меньшего размера, но я сразу понял, что они дают менее качественное изображение при увеличении. Мы также использовали более крупные камеры, 4×5˝ и 8×10˝, но, хотя эти камеры большого формата давали превосходные изображения, они были неудобны и медленны в использовании в полевых условиях.
Через несколько лет после начала моего обучения в портретной студии её владелец решил изменить свою бизнес-модель и стать коммерческим и рекламным фотографом. Я научился снимать для рекламных клиентов, делая стоп-кадры продуктов питания, автомобилей и ювелирных изделий, а также снимал годовые отчёты. Во время этой трансформации мы продолжали использовать те же большие камеры, но с более мощным освещением.
В процессе репродукции мы перешли на цветную прозрачную плёнку. До наступления цифровой эры мы использовали полароиды для точной настройки композиции и освещения. Цветная «слайдовая» плёнка была очень узкой по диапазону экспозиции, поэтому нам приходилось быть очень техничными в освещении и управлении контрастом. В ходе этого обучения я стал очень уверенно и комфортно пользоваться аналоговыми камерами, настолько, что их использование стало для меня второй натурой. Мне больше не нужно было думать о камере, что позволяло мне использовать её быстро и плавно.
Естественно, я остался с Hasselblads, когда начал снимать парусный спорт. Помню, как я впервые появился на парусной регате мирового класса (Antigua Classics, 1998). Все профессиональные фотографы использовали высокоскоростные 35-миллиметровые плёночные камеры с моторным приводом, автофокусом и автоэкспозицией.
Примерно в то же время они только начинали экспериментировать с цифровыми камерами. Они улыбнулись мне и моему оборудованию, и я сразу почувствовал себя не в своей тарелке. Вскоре после этого все они перешли на цифровые камеры. И в то же время мои фотографии с той регаты и последующих лет быстро дали мне возможность закрепиться на рынке морской фотографии.
Хотя я использовал другое оборудование, чем они, я пришёл на рынок с глубоким знанием парусного спорта и знал, когда яхты выглядят наилучшим образом. У меня была лучшая подготовка по работе с плёнкой и черно-белой печати.
Используете ли вы для вдохновения или обучения другие работы фотографов или художников?
Я изучал современных мастеров черно-белой фотографии: Ансель Адамс — технические аспекты, Уинн Баллок — творческие аспекты, а Розенфельд — его фотографии парусников.
Считаете ли вы, что ваши работы связаны с историческими фотографами, такими как Густав ЛеГрей или пикториалисты?
Я рад, что вы спросили. Дело в том, что я никогда не слышал о Густаве ЛеГрее, а его работы просто потрясающие. Прекрасные образы, и я понимаю, почему вы соотнесли нас двоих. Да, мои работы в точности повторяют фотографии ЛеГрея, и я могу только надеяться, что смогу создавать такие же произведения искусства, как и он. Я не могу поверить, что он сделал эти фотографии в середине 1800-х годов. Они вне времени.
Я никогда не приравнивал свою работу к какому-либо стилю. Я просто делаю свои фотографии. Я никогда не обращаюсь к старым фотографам за вдохновением. Я чувствую, что если бы это делал, то не смог бы создать уникальный образ, потому что он уже был создан. В то же время, мои работы абсолютно точно попадают в категорию пикториализма. Я определенно использую очень точный подход к сцене, а затем сгибаю или леплю изображение в соответствии с интерпретацией события, используя исторические фотографические манипуляции в фотолаборатории.
Если бы вы не были фотографом, кем бы вы были?
Я бы преподавал йогу и плавал по морю, был бы пиратом, рыбаком или пляжным бездельником.
Как Вы думаете, что люди ценят в вашей фотографии?
Глубокое чувство спокойствия и безмятежности. Я надеюсь, что эти изображения заставят их задуматься и вспомнить, как океан и плавание созвучны их внутреннему миру. Как писал Пабло Неруда: «Мне нужно море, потому что оно учит меня».
Ещё больше работ: michaelkahn.com
Следите за новостями в наших социальных сетях: ВКонтакте, Дзен, Telegram и YouTube
