Бен Шонзейт (Ben Schonzeit) родился в Бруклине в 1942 году и с раннего возраста проявлял любовь и талант к живописи и композиции. Он учился в Купер-Юнион в Нью-Йорке и получил там превосходное художественное образование, первоначально изучая архитектуру, но затем переключившись на изобразительное искусство, получив степень бакалавра в 1964 году.
Бен Шонцайт был пионером на художественной сцене Сохо на Манхэттене в 1960-х годах, а затем стал самым молодым из тринадцати фотореалистов в 1970-х годах, в число которых входили такие мастера, как Чак Клоуз и Джеймс Розенквист.
Карьера Шонзейта началась с необычной группы чётких, плотно написанных работ, основанных на фотографиях, которые он сделал в центре Манхэттена, но расцвет карьеры пришёлся на 1970-е годы, когда фотореализм вступил в свои права. Фотореализм обычно определяет тип живописи, который вдохновлён реалистичной точностью и детальностью фотографии, поэтому фотография всегда оставалась первостепенной в художественной практике Шонзейта.
С середины 1980-х годов Шонцайт создаёт образные и живописные декорации, в которых в качестве фона часто используются его собственные картины, и фотографирует их. Он создал потрясающую серию отпечатков, используя альтернативный процесс цибахромовой печати. В одной из последних серий он помещает прекрасные букеты цветов на фоне картин современных мастеров (Моне, Дега, Ватто), создавая художественный диалог между историей искусства и современным натюрмортом.
Эта интеграция старого и нового, трёхмерных объектов и двухмерных изображений, получила дальнейшее развитие в его новейших работах, которые он начал создавать в 2014 году. Его проникновенные эксперименты с сознанием произвели сильное и неизгладимое впечатление и вошли в коллекции многих крупных музеев США и Европы. Среди них Гуггенхайм в Нью-Йорке, Новая национальная галерея в Берлине, Бруклинский музей искусств, Музей современного искусства в Чикаго и Метрополитен-музей в Нью-Йорке.
Как вы считаете, откуда взялся ваш талант художника?
Честно говоря, я думаю, что это генетика. Моя мать была певицей, а у отца, который занимался мебельным бизнесом, был отличный взгляд. В доме всегда были интересные предметы. У нас также была небольшая коллекция очень качественных картин, в основном голландских и американских художников.
Кроме того, я и сам всегда был художником. Когда мне было три года, я рисовал лучше, чем средний ребёнок. Пока они рисовали фигурки, я рисовал контуры. А потом, когда мне было пять лет, я попал в аварию и потерял один глаз. Из-за этого я был вынужден сидеть дома и рисовать, в то время как другие дети играли на улице. Это заставило меня больше сосредоточиться на зрении и работать в одиночку. Как и большинство художников, я пережил травму, которая превратила меня в человека, нуждающегося в самовыражении.
Как вы пришли к тому, чтобы стать фотографом?
Я всегда фотографировал. Когда я учился в Купер Юнион, я посещал курсы фотографии, но не воспринимал их всерьёз, потому что больше думал о себе как о художнике. Однако это всё равно было очень интересно для меня.
Некоторое время я был разочарован, когда работал над фотографированием научного оборудования. Это было так технично и сложно. Меня гораздо больше интересовала абстрактная живопись. После колледжа я целый год путешествовал по Европе и взял с собой 35-мм камеру Leica, что снова пробудило мой интерес.
Когда я вернулся в Нью-Йорк, я начал преподавать искусство в средней школе. Для того чтобы помочь на уроках, я снимал слайды «повседневных» предметов, чтобы показать ученикам, как элементы искусства интегрированы в такие вещи. Это то, что фактически ускорило мой собственный интерес к живописи и фотографированию повседневных объектов. Меня вдохновляло то, что я видел.
Как вы относитесь к тому, что на вас навешивают ярлык «фотореалиста»? Как вы вообще относитесь к тому, что на художников вешают ярлыки?
Я ненавижу, когда на меня вешают ярлык фотореалиста, но я готов признать, что иногда я рисую в этом стиле. Реалистичность моих картин по отношению к фотографиям меня не интересует. Фотография для меня представляет идеи для картин — это линза, через которую я могу видеть мир. Это точка отсчёта. Я бы предпочёл, чтобы меня называли просто художником, который работает в живописи, фотографии, рисунке и т.д.
Художник, на которого навешивают ярлыки, — это маркетинговый инструмент. Ярлыки, хотя я их ненавижу, могут быть ключом к пониманию работы и общих черт между одним художником и другим. Они могут помочь раскрыть суть работы и дать вам дальнейшее понимание.
Когда вы пишете картины, вы всегда смотрите на фотографии или также смотрите непосредственно на трёхмерные объекты?
Обычно я работаю с фотографией. Я редко работаю с реальными объектами, хотя иногда передо мной что-то лежит, чтобы сослаться на цвет, форму и т.д.
Почему после столь плодотворной карьеры художника вы решили выставлять работы по фотографии?
Ко мне пришёл мой дилер и сказал, что мы должны их выставить — это показалось мне забавным. У меня было много фотографий, которые я не хотел рисовать, так что я мог бы выставить их в том виде, в котором они были.
Наблюдали ли Вы за прошедшие годы большие изменения в фотографии на арт-рынке?
Огромные перемены. Фотография сейчас находится на одном уровне с живописью, если только она называется искусством.
Что вдохновило Вас на создание серии цветочных натюрмортов?
Я искал нейтральный объект, который имел бы цвет и мог быть расположен по-разному, как мне хотелось. Цветы позволили мне создать нечто новое, изготовленное, придуманное и структурированное мной самим в моей студии. Они стали симпатичными сопоставлениями, создающими определённый визуальный опыт. Это предметы без тематического смысла, всё дело в цвете.
Как Вы выбираете конкретные картины, которые служат фоном для таких работ, как «Ватто» или «Балерина Роза»?
В основном я выбираю их за их цвет и насыщенность. Похоже, что великие художники-импрессионисты были в первую очередь великими колористами. Это также может быть кивок на картину, которой я действительно восхищаюсь, предполагая преемственность и универсальность художников на протяжении истории. Я использую работы, которыми восхищаюсь, в качестве отправной точки для реконтекстуализации.
Если бы вы не были художником, кем бы вы стали?
Возможно, я был бы музыкантом, архитектором или дизайнером мебели.
Есть ли у вас определённые картины, которые вы бы назвали своими «любимыми», или те, которые очень значимы для вас?
Конечно, много. Мои любимые картины — это те, которые возникают сами по себе, например, «Музыкальная комната», «Мой любимый галстук» и «Мохнатая пальма». Трудно назвать мои любимые фотографии, потому что у меня их слишком много.
На что вы надеетесь, когда люди смотрят на ваши фотографии?
Я надеюсь, что людям нравятся мои фотографии. Я надеюсь, что они получат определённое удовольствие, которое испытываешь, когда смотришь на что-то интересное и красивое. Я надеюсь, что они будут смотреть на них и захотят смотреть на них снова и снова. Я хочу, чтобы они почувствовали вибрацию симпатии.
Ещё больше работ: benschonzeit.com
Следите за новостями в наших социальных сетях: ВКонтакте, Дзен, Telegram и YouTube
